Можно сказать, что все основные идеи о предопределении, о рабстве человеческой воли, о неотступности святых, об ограниченности избрания, о полновластии спасительной благодати были высказаны и разработаны Августином. Кальвин систематизировал их, изложил в строгой и логической последовательности, в более совершенной экзегезе, приведя богословие Августина в логическую и стройную систему. Ж. Кальвин чаще всего обращается к трудам Августина, чаще всего цитирует их в своих сочинениях, называя Августина «святым отцом». Наиболее известный труд Кальвина — это «Наставление в христианской вере». Историк Ф. Шафф отмечает, что Блаженного Августина Кальвин «цитировал чаще, чем греческих и латинских отцов вместе взятых» [285]. Августин касался практически всех вопросов, которые распространяют последователи учения кальвинизма в настоящее время.

В трактате «О предопределении святых» Августин выдвинул идеи, которые исключают всякое согласие человека на принятие дара спасения: «Итак, Бог избрал нас во Христе прежде создания мира, предопределив усыновить нас. Избрал не потому, что мы сами по себе собирались быть святыми и непорочными, но избрал и предопределил, чтобы мы были… Призываемся мы не потому, что уверовали, но чтобы уверовали; и тем самым призванием, которое непреложно, производится наша вера… Итак, дверь отверста у тех, которым дано; многие же противники относятся к тем, которым не дано» [275].

Августин считает, что Бог мог бы спасти всех людей, но не изливает на многих Свою благодать. По его мнению, ожесточение в той же степени находится в руках и воле Бога, как и милосердие. Он пишет: «Бог, превращая волков в овец, преображает их мощнейшей благодатью, дабы укротить их свирепость; а упорствующие не обращаются потому, что Бог не изливает на них такую благодать, хотя вовсе не лишен этой возможности, если бы пожелал ею воспользоваться» [286]. Те же самые мысли повторяет и Кальвин: «Бог Своею рукою распоряжается всеми вещами и волен ниспослать жизнь или смерть кому угодно. Согласно Своему замыслу Он делает так, что некоторые от чрева матери определенно предназначены к вечной смерти, дабы своей погибелью прославить имя Божье» [271, с. 408]. Кальвин так характеризует попытки людей найти истину в том, что Бог желает спасти всех и что Он справедлив и нелицеприятен: «Грешника нельзя оправдать, не позоря Судью» [271, с. 407], сводя опять все к предопределению, как будто не любовь и милость Божья к людям, не Его желание спасти всех лежат в основе всего мироздания, а Божье предопределение, выступая против которого люди якобы позорят Судью. Он пишет: «Суверенный Судья, лишая отверженных света истины и оставляя их в слепоте, пролагает тем самым путь предопределению» [271, с. 432]. Вновь создается впечатление, что именно предопределение, а не любящий Бог, стоит в центре всего мироздания.