Начиная с 1986 года, когда Папа Иоанн Павел II организовал встречу в г. Ассиза (Италия) представителей всех религий мира для совместной молитвы о мире, представители всех религий съезжаются ежегодно на совместную экуменическую встречу. Католическая газета «Новости католического служения» (№ 24 за 2002 год) так описывает эту экуменическую встречу: «24 января в итальянском городе Ассиза состоялась экуменическая встреча, посвященная борьбе за мир. Возглавил это собрание папа Иоанн Павел II. По его приглашению в Ассиза съехались видные представители мировых религий. Тут присутствовали два православных патриарха: Варфоломей Константинопольский и Игнатий IV Антиохийский, а также глава Албанской Православной Церкви, архиепископ Анастасий. Кроме них на эту встречу прибыли представители Иерусалимской, Сербской, Румынской, Болгарской, Кипрской и Польской Православных Церквей. Московская Патриархия была представлена митрополитом Питиримом. Тут также были представители монофизитских и несторианских церквей: Армянской, Сиро-Маланкарской, Эфиопской и Ассирийской. Западные христианские исповедания были представлены, помимо католиков, англиканами, лютеранами, реформатами, методистами, баптистами, пятидесятниками, менонитами, Армией спасения, квакерами и моравскими братьями. Исламский мир прислал 29 своих духовных лидеров из Саудовской Аравии, Ирана, Ирака, Судана, Марокко и Ливии. Буддистские молитвы и христианские гимны звучали в огромном шатре, декорированном оливковыми ветками. Представители христианства, иудаизма, ислама, индуизма, синтоизма, конфуцианства, сикхизма, зороастризма, джайнизма и представители африканских религий, включающих «вуду», объединили свои молитвы, чтобы одним голосом умолить почитаемые ими божества даровать мир Миру».

Подобных встреч в мире происходит все больше и больше. Нет ничего плохого в том, что церкви борются за мир и за единство, но, во-первых, политические проблемы не являются важнейшей задачей Церкви, а во-вторых, важно, чтобы духовное единство достигалось на основании истины, а не на базе компромиссов за счет отказа от важнейших истин Библии. Слово Божье повелевает: «Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся , зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден» (Тит.3:10,11). Многим христианам дух экуменизма становится неприемлемым, и они начинают выражать свой протест, обращаясь к истинным задачам Церкви Христовой. Фиатирский архиепископ Афинагор отметил: «Не наше дело участвовать в качестве Совета церквей в съездах и комитетах, имеющих цель изучать проблемы экологии, будущее техники и т.п. Все это — дело ООН и экологических наук. Занимаясь этим, Церковь отошла бы от своей истинной миссии — проповеди Христа» [268].

В истории было предпринято немало попыток объединения церквей по инициативе как сверху, от государства, так и снизу, по инициативе самих церквей. История Церкви дает нам примеры, когда истинная Церковь боролась с ересями и отстаивала чистоту учения Церкви на Соборах, начиная с собора, описанного в Деян.15:5-29. Истина для Церкви первых веков была ясной и определенной, она была выражена в символах веры и вероучениях и не была завуалирована. Но, в отличие от Соборов первых веков, экуменические собрания носят совершенно другой дух, который можно назвать духовным блудом. Английский проповедник и богослов Мартин Ллойд-Джонс (1899–1981) проводит сравнительный анализ Вселенских Соборов и собраний Экуменического Совета Церквей: «Нет ничего интереснее контраста между Вселенскими Соборами первых веков христианской веры и сегодняшним Экуменическим Советом церквей. Важнейшей задачей Соборов было вероучение — определение догматического учения и разоблачения заблуждений и ересей. Существенной характеристикой нового движения экуменизма является безразличие к догматическому учению, примат духа инклюзивизма (включения) и сотрудничества на практической почве… Говорящие выступают не только против обычая Церкви первых веков, создавшей свое «верую» и свои исповедания веры, но более того, они отвергают учение Нового Завета, который утверждает, что истина может быть определена в такой степени, что можно установить, кто и когда уклонился от нее. И, действительно, как можно сказать, что кто-то отошел от истины, если не знать, в чем именно она состоит? Все это предполагает, что истина может быть определена и точно описана» [269]. Под духом инклюзивизма М. Ллойд-Джонс понимает стремление к объединению во что бы то ни стало всех деноминаций в одну общую организацию, независимо от того, правильно или еретически они веруют.